Последний бой   ::   Федоров Павел Ильич

Каштановая прядка волос, выбившись из-под рыжей мужской кепочки, закрыла ей лоб и быстрые, золотистого цвета, глаза. Она откинула непокорную прядку, прищурилась сердито, стараясь показать, что я ей не в диковинку.

— Все-таки лес, да и время такое,— промолвил я и, чтобы не затягивать знакомство, коротко рассказал, откуда иду, какие намерения.

— Холодно, поди, ночами в одной рубахе?— женщина посмотрела на меня с неподдельным сочувствием.

— Холодно. Даже очень...— И я рассказал, как ночевал в придорожном ивовом кусту, как поливал меня на кладбище дождик, как зарылся в сарае в сено и что из этого вышло...

— А если бы не проснулись? Ой!— вскрикнула Клава, и вся наигранная строгость с нее вмиг слетела, круглое лицо стало дивно свежим, простодушным. Мать ее тоже улыбнулась.

— Ничего. Живы будем, не помрем...— весело обронил я, радуясь этой встрече.

— И слава богу, что уцелел. Голодный небось?— спросила она.

Я пожал плечами, чувствуя во рту сладость малины и кисловатую, ни с чем не сравнимую терпкость хлебных крошек. Мне безумно хотелось есть, но я стыдился признаться в этом, зная, как плохо жили люди на оккупированной врагом земле, где даже соль была на вес золота.

— Ну так что, мама?— Клава вопросительно поглядела на мать.

— Сейчас же пойдем домой. Бог с ними, с ягодами. Сварим картошки. Надергаем луку, моркови. Сальца бы вам, да нету. Забрали паразиты последнего поросенка.

— А надеть что-нибудь тепленькое? — проговорила Клава.

— Это уж само собой...

— Буду вам благодарен, мамаша.