Повесть о Воронихине   ::   Коничев Константин Иванович

Нет, не мог Карташев в тот день найти в Ильинском своего однокашника Андрейку. Так и пришел ни с чем в мастерскую, озадачив Гаврилу:

– Андрейки не нашел нигде!

– Как нигде? А дома у Марфы Чероевой не был?

– Был. И там нет.

– Хм… Экая глупость! Не в реку же сунулся?! – Гаврила, протрезвившись, встревожился. – Парень-то добер, смышленый. Не содеял ли чего над собой? Надо искать. Ступай, снова ищи. Вот тебе алтын на орехи.

Вечером не вытерпел сам Гаврила, пошел ильинскимя улками и переулками к Марфе Чероевой. Пришел, та сидит за прялкой, сердитая, но не печальная. Встретила Гаврилу упреком:

– Ты с чего это, Гаврила, сегодня Андрейку домой на отгул отпустил? А он, дуралей, не глядя на ночь, собрался в лес, взял кузовок, краюху хлеба, нож поточил, огниво прихватил с собой, будто за рыжиками и ягодой собрался. И такой неговорной, что те обиженный. Не натворил ли он чего?

– Натворил!

– Я так и догадалась. Чего же? Добро какое испортил?

– Хуже. Над попом насмехался, над моим писанием тоже. Ну, я и постращал его самую малость кнутиком, разков дюжину.

– Вот и зря! Я, родная мать, стречка ему ни разу не сделала. Он и без того покорлив, и старателен, и понятлив.

– Да, уж это верно. Понятливей других, – согласился Гаврила. – Так я его бережно: на портках и рубахе ни кровинки не выступило.

– Еще бы в кровь!? – вскричала Марфа и, швырнув прялку на полати, завопила: —Да я тогда тебе всю бороду выщипала бы!..