Повесть о братьях Тургеневых   ::   Виноградов Анатолий Корнелиевич

 – Да ты и без очков сегодня?

– Очки я ношу за чтением, а ты все-таки представь меня своей даме. Скажите, – произнес он, обращаясь к Нине, – ведь это Александр виноват, что у вас шляпу унесло ветром?

– Что делать! – сказала Нина. – Он покушается на худшее – он хочет унести мою голову.

Тургенев, польщенный, торжествуя взглянул на Вяземского.

– Голову не страшно, лишь бы сердце осталось на месте, – сказал Вяземский.

– Сердце от головы недалеко, – ответила Нина, взяла шляпу из рук Вяземского, церемонно присела в знак благодарности и отошла к деревянному карусельному столбу, на котором висело неуклюжее, кривое зеркало, аляповато украшенное фольгой.

– Кто эта прелестница? – спросил Вяземский.

– Это Ниночка Иогель, – ответил Тургенев.

– Ах, это жена знаменитого танцмейстера?

– Нет, сестра его.

– А, в таком случае ты безопасно можешь волочиться. Редко танцмейстеры бывают не из французов.

Тургенев смотрел на Нину. Молодой человек, элегантно одетый, румяный, легкой походкой подошел к Нине, и послышалась веселая французская речь. Менее чем через секунду, завязав ленты на шляпе, Нина под руку с французом убежала и скрылась в толпе.

– Знаешь кто? – спросил Тургенев.

– Знаю, – ответил Вяземский. – Мы ставили его балеты в Остафьеве. Я тебе говорил, что по легкости, по изяществу пастушеских идиллий это лучший балетный постановщик. Недаром государь его так любит. Он в шутку говорил, что хочет Новерра сделать министром балета.