JК
Повесть о братьях Тургеневых :: Виноградов Анатолий Корнелиевич
Страница: 61 из 474Сразу наступила необычайная мягкость погоды. Мальчикам дышалось легко и вольно. Но захотелось побегать на лыжах, спуститься на широкую Волгу по заячьим и лисьим следам мимо тенистых садов, запушенных теперь хлопьями снега, хрустящего под полозьями чужих, незнакомых, не московских саней.
Как бы в ответ на эти мысли Александра Андрей вскинулся на кровати и воскликнул:
Ах, что сравнится, что тешит взор,
С прелестной далью волжских гор.
При этом возгласе проснулись Николай и Сережа.
– Ты что – Тургеневку вспоминаешь? – спросил Николай.
Сережа потягивался, скидывал одеяло, бормотал что-то невнятное и плакал. Андрей, как старший, подошел к нему, потрогал лоб и сказал:
– Сережка все еще болен. Я думал, что у него скоро пройдет. Вероятно, у него то самое, что нынешние доктора называют очень смешным названием грипп. Знаете ли, что такое грипп? Ведь это просто морщенье – смотрите, как Сережка морщится.
Сережа, облизывая языком горячие губы, умоляюще поднимал на братьев почти невидящие, мутные детские зрачки и, ничего не говоря, метался в постели. Вошел Тоблер, пощупал лоб Сережи и сказал:
– Однако надо вызвать доктора.
Глава седьмая
Десятого марта 1801 года в Летнем саду гуляло яркое солнце, гуляло по дорожкам, по деревьям, по статуям. Была настоящая, восхитительная петербургская весна. Два офицера встретились на тропинке.
Как бы в ответ на эти мысли Александра Андрей вскинулся на кровати и воскликнул:
Ах, что сравнится, что тешит взор,
С прелестной далью волжских гор.
При этом возгласе проснулись Николай и Сережа.
– Ты что – Тургеневку вспоминаешь? – спросил Николай.
Сережа потягивался, скидывал одеяло, бормотал что-то невнятное и плакал. Андрей, как старший, подошел к нему, потрогал лоб и сказал:
– Сережка все еще болен. Я думал, что у него скоро пройдет. Вероятно, у него то самое, что нынешние доктора называют очень смешным названием грипп. Знаете ли, что такое грипп? Ведь это просто морщенье – смотрите, как Сережка морщится.
Сережа, облизывая языком горячие губы, умоляюще поднимал на братьев почти невидящие, мутные детские зрачки и, ничего не говоря, метался в постели. Вошел Тоблер, пощупал лоб Сережи и сказал:
– Однако надо вызвать доктора.
Глава седьмая
Десятого марта 1801 года в Летнем саду гуляло яркое солнце, гуляло по дорожкам, по деревьям, по статуям. Была настоящая, восхитительная петербургская весна. Два офицера встретились на тропинке.