Страница:
157 из 737
Да если я тебя люблю, кто мне может запретить?
– Ну, наконец-то, - счастливо рассмеялась Маша. - А я уж думала: во веки веков не дождаться от тебя этих слов.
– Каких? - Коля непонимающе посмотрел на нее.
– Этих самых, - сказала Маша. - "Люблю тебя".
Трепанов долго рассматривал деньги:
– Это, конечно, хорошо, что она так поступила. Я тобой, браток, очень даже доволен. - Он внезапно взъерошил Коле волосы и засмеялся: - А ты востёр! Ох, востёр! Какую девку подцепил. Хвалю. И рад за тебя, браток. Любовь, - она, понимаешь, всегда любовь. Революции там, войны, смерть и разрушение, а все равно люди любят друг друга. И это, скажу тебе прямо, очень хорошо! Это по-нашему, по-большевистски! Мир переделываем. Для чего? Для любви! Для счастья! Ну вот, речь я произнес, извини.
Собрали совещание. Все поздравляли Колю с удачным завершением операции, а он сидел в углу и отмалчивался. Никифоров сказал:
– Эта казна для Кутькова - дороже жизни. Он за ней придет, а мы его - цап-царап!
– Приде-ет… - протянул Афиноген. - Долго ждать придется.
– Зачем долго, - спокойно возразил Никифоров. - Распространим среди урок слух, что Мария нашла деньги. Я посмотрю, как Кутьков на это не клюнет. И подоплека истинная: Жичигин потому Марии деньги отдал, что он ее… как это! Страстно любил!
– Поосторожнее насчет любви, - заметил Коля. - Противно слушать.
– Ой ли? - сощурился Никифоров. - А мне сорока на хвосте другое принесла. Кондратьев, говорит, в последнее время ох как много о любви разглагольствует.
|< Пред. 155 156 157 158 159 След. >|