Преступление Кинэта   ::   Ромэн. Жюль

– Неужели вы думаете, что я стану сочинять небылицы!

– Нет, но может быть, вам придется делать выборки… Вообще, я не понимаю, абсолютно не понимаю. Остальные ваши предосторожности, пожалуй, только чрезмерны. Эта же предосторожность нелепа.

– Будь вы на моем месте, вы нашли бы ее весьма разумной.

– Почему?

– Уверяю вас, сударь. Благодаря ей, вы лишены возможности сказать, что эта папка была у вас в руках.

– Ребячество!

– Может быть.

У чиновника чувствовался такой прочный сплав упрямства и страха, что оставалось только подчиниться или уйти.

– Вы слушаете меня? Пожалуйста – ничего не записывайте. Мне неприятно, что я вынужден противоречить вам. Но повторяю, все это гораздо серьезнее, чем вы, по-видимому, думаете.

По-прежнему заслоненный большим прямоугольником клеенчатого бювара, он пробегал глазами дело, перелистывая страницу за страницей.

– Ну, что же? Почему вы не читаете?

– Сейчас. Я ищу, с чего начачть.

– Читайте по порядку.

– Порядок тут очень условный.

"Еще одна предосторожность, – подумал Шансене. – Он не желает даже, чтобы я ознакомился с общим характером дела. Наберемся терпения. Если его издевательство зайдем слишком далеко, я дам ему всего-навсего двести франков".

– Вот… Здесь говорится о происхождении известного вам лица. Вряд ли это особенно интересно. Отец – секретарь суда. Родился он, т.е. отец, в Бельфоре. Семья эльзасская, а, может быть, даже и немецкая, из великого герцогства Баденского.

– Позвольте! Да это очень интересно.