Приди в зеленый дол   ::   Уоррен Роберт Пенн

Нет, задумывался… Как-то в баре, где крутили пластинки, девица, с которой он пришёл, сказала ему, что жизнь — это просто тарелка вишен, и хихикнула, и наклонилась к нему прикурить, и он вдруг увидел, какие у неё глаза — большие, испуганные, — и эти слова, что жизнь — это просто тарелка вишен, ещё несколько дней вертелись у него в голове, и чтобы отделаться от них, он стал повторять их вслух, а два-три дня спустя дорвался и до самой девицы.

Девица была как девица, не хуже других. Но когда он получил от неё всё, что хотел, ему стало грустно. Ему захотелось плакать, словно он опять был маленьким мальчиком в Савоке и бежал к маме, чтобы уткнуться ей в подол, потому что в то утро ему казалось, что мир настроен против него.

Теперь, стоя под дождём, он вдруг подумал, что жизнь — это просто дорога: тёмный лес по бокам и серо-голубое небо, светлеющее над холмами, с которых уже сдуло туман; дорога, по которой вечно шагают твои ноги. И, представив себе, как выглядит жизнь на самом деле, он почувствовал облегчение.

— Скажешь ты, наконец, правду? — требовал женский голос.

В сумраке веранды все так же горели чёрные глаза. Но теперь он был спокоен и уверен в себе.

— Этот… этот… — начал он, не зная, как назвать убитое животное, — этот Санта Клаус. Он не на дороге… когда эта в него попала. Эта, которую стреляют.

Сперва никто не отозвался на его слова, только ревел ручей, но ревел так ровно, что тишины не нарушал. И вдруг раздался вопль:

— Ах ты, сволочь!

В два прыжка Сай Грайндер подскочил к нему. Перебросив пакет из правой руки в левую, Анджело потянулся к правому карману. И вспомнил. Карман был пуст.