Приказ по военной школе   ::   Паустовский Константин

У курсантов пока еще это вливание удавалось редко. Кроме холодного пота, дрожания рук, пересохшего горла и других неприятных . ощущений, ничего хорошего оно не сулило.

- Ну-с, - сказал старичок, - я замечаю, юноши, что ваше раздумье продолжается чересчур долго. Да. Чересчур!

Тогда Михайлов покраснел и вызвался сделать вливание.

- Мойте руки! - приказал старичок. - По способу Фюрбрингера. Да!

Пока Михайлов долго мыл руки по этому способу и замечал, что руки у него начинают дрожать, в перевязочную вошел в халате, накинутом на одно плечо, боец Капустин - тот самый, которому надо было вливать раствор и никотиновую кислоту. Михайлов стоял к нему спиной и слышал до последнего слова весь разговор бойца с хирургом.

- Извиняюсь, - сказал боец, как показалось Михайлову, грубым и даже несколько вызывающим голосом. - Уж не курсант ли меня будет колоть? Что я чучело для обучения штыковому удару? Или что?

- А в чем дело? - спросил старичок, роясь в блестящих инструментах.

- А в том дело, - ответил боец, - что курсанту я больше не дамся. Один раз кололи - довольно! Не согласен я больше, товарищ хирург!

- Ах, так! - услышал Михайлов пронзительный голос старичка и заметил, что руки у него уже не дрожат, а трясутся. - Прошу немедленно успокоиться! Да! Немедленно! Ну, ну, я же сказал - успокоиться! Сегодня будет делать вливание очень опытный курсант. Он его делал уже много раз. Понятно?

- Понятно, - мрачно пробормотал боец Капустин. У Михайлова упало сердце.