JК
Прыгай, старик, прыгай! :: Анчаров Михаил
Страница: 75 из 98А Миногу как раз художник дорисовывал разноцветными красками, среди камышей, голую.
Вбежал незначительный Сулин и заорал шёпотом:
— Минога… за тобой идут… конец тебе, Минога!..
Минога сняла босоножку и кинула в Сулина — тот успел крикнуть:
— Срам-то прикрой!
И исчез.
А Минога как раз сидела одетая и нарядная, и художник на картине дорисовывал выражение в Миногиных глазах. И потому художник удивился и не понял спервоначалу, о каком сраме речь.
К картине своей он уже привык и забыл думать о наготе, на ней изображённой, и жил мыслями высокими и звонкими. Но голос Сулина мигом вернул его на грешную землю, и потому он свесил с верхнего края некрашеную холстину и тем прикрыл безобразие, чтобы ещё больше не уронить Миногу в глазах сограждан.
Но Сулин, как всегда, ошибался. Пришли все смирные и радостные, поскольку отысканная награда в корне меняла положение и отвечала нравственному, хотя и неявному, чувству жителей городка и их вере в справедливость жизни.
Они полагали, что Миноге известно, зачем они пришли, поскольку увидали её в полном параде, и потому начали не с того конца:
— Ладно, — сказал Сергей Иванович. — Живи как хочешь… Доказала… Никто тебе не судья… Закона ты не нарушаешь, и то хлеб. А остальное не наше дело. Нравиться ты никому не обязана. И дела ты делаешь не поймёшь какие. На круг — вроде хорошие дела получаются… Город благодарит тебя.
— Эх, вы… — сказала Минога.
Вбежал незначительный Сулин и заорал шёпотом:
— Минога… за тобой идут… конец тебе, Минога!..
Минога сняла босоножку и кинула в Сулина — тот успел крикнуть:
— Срам-то прикрой!
И исчез.
А Минога как раз сидела одетая и нарядная, и художник на картине дорисовывал выражение в Миногиных глазах. И потому художник удивился и не понял спервоначалу, о каком сраме речь.
К картине своей он уже привык и забыл думать о наготе, на ней изображённой, и жил мыслями высокими и звонкими. Но голос Сулина мигом вернул его на грешную землю, и потому он свесил с верхнего края некрашеную холстину и тем прикрыл безобразие, чтобы ещё больше не уронить Миногу в глазах сограждан.
Но Сулин, как всегда, ошибался. Пришли все смирные и радостные, поскольку отысканная награда в корне меняла положение и отвечала нравственному, хотя и неявному, чувству жителей городка и их вере в справедливость жизни.
Они полагали, что Миноге известно, зачем они пришли, поскольку увидали её в полном параде, и потому начали не с того конца:
— Ладно, — сказал Сергей Иванович. — Живи как хочешь… Доказала… Никто тебе не судья… Закона ты не нарушаешь, и то хлеб. А остальное не наше дело. Нравиться ты никому не обязана. И дела ты делаешь не поймёшь какие. На круг — вроде хорошие дела получаются… Город благодарит тебя.
— Эх, вы… — сказала Минога.