Усмирители   ::   Гамильтон Дональд

Однако, прибавил он, беспристрастное рассмотрение событий и фактов свидетельствует: Людовику Тринадцатому жилось бы куда как легче и удалось неизмеримо больше, найми он четырех угрюмых, замкнутых, жестоких бойцов, плюющих на сохранность собственного товарища с высочайшей парижской колокольни...

Неприязнь, почти молниеносно мелькнувшая между мною и Ле-Бароном, была вполне и совершенно естественна. Я не придал ей ни малейшего значения. Профессиональные издержки. Ле-Барон был отлично обучен, и покорный слуга недурно обучен; и работа нам предстояла совместная. А посему пить нынче вечером на брудершафт ни я, ни кареглазый вовсе не собирались.

- Колымага стоит у парадного подъезда, - сообщил Ле-Барон, выпуская мою руку. Пальцы у парня оказались, говоря мягко, не слабые. - Коль скоро не возражаете, по мосту прогуляемся пешком. Парковать американские автомобили в ночном Хуаресе противопоказано. Здесь, между прочим, тоже...

- Как прикажете, сударь, - ухмыльнулся я.

- Эй! - добродушно ухмыльнулся Ле-Барон. - Зовите меня просто Патом. Удобнее, и короче. Мы вышли вон из гостиницы.

- Пат и Мэтт, - произнес я задумчиво. - Н-да... Вы, часом, не шахматист?

- Нет...

- Жаль. Оценили бы. "Шах и мат!" Кстати, "патом" называют положение, в котором, как говорится, ни тпру, ни ну.

- Простите?

- Очередной ход невозможен. Полный карамболь, - отозвался я. - Хотя "карамболь" - выражение бильярдистов, а на бильярде не играл отродясь. Что это значит?

- Это значит: двойной удар, - ухмыльнулся Пат Ле-Барон, чье самолюбие тотчас восполнило понесенный было ущерб.