Птица Уксюр   ::   Гергенредер Игорь

Незарычали даже - такой взял на себя горестный вид.

Не выходит никто. Погулять отпущены и негр, и бобыль, и кладовщик пьющий: уж при ней нанятый. По образованию был раньше учитель - от запаху портвейна у него чеснок чищеный в кармашках на груди.

Касьян в стон. Поворотился навзничь; руки-ноги враскидку. Не-е! Не показывается. Он овечьих катышков нашарил, покидывает в окошко. В фортку попал. Сени отворились - он кашлять да с надсадой! Скажи разрывается нутро.

Хозяйка говорит: "Заходите, чего уж... вечера нынче сырые. Проймет от земли". А он: "Того и ищу! Не даете выйти кашлю, пускай сырость меня возьмет". - "Да что уж, и улей и хмельное сулили вам брали бы..." - "Нет! Если не ваш вид красивый передо мной - лучше чахотке себя отдам!" - "Не надо такого разговору. Пожалуйте самовар на столе. Сделаем собеседование". - "Как хотите - не подымусь! Чтоб вы подумали - я на чужую жену хорошую покушаюсь? Чай, не такой я. У меня одна правда!"

Она на крыльцо; шальвары закатаны доверху: видать, примеряла новые чулки. Долго, мол, рассуждать на сырой погоде? Убежит самовар! А Касьян на дворе лежит лежмя: "Я не любитель нахально правду менять. Помру здесь и все". - "Не знаю, как помочь. Сами ж не хотите. Самовар, крендели..."

Он голову от земли подымает: "Эх, Рафаиловна! И все-то вы знаете... Ладно уж, не дамся сырости до завтрашнего. А там полечите впоследки! Какой хотите улей: только бы кашлю выход, испугу отмашку".

И ночью давай по деревьям лазить, горлиц ловить.