Страница:
311 из 469
Никита Минович брился, когда Андрей зашел к нему. Увидев Сокольного в маленьком зеркальце, комиссар повернулся к нему намыленной щекой.
– Садись, погоди малость, – махнул бритвой на лавку, – я сейчас. А может, тоже побреешься? У хозяйки моей отменный кипяток, намылишься – борода сама слезает.
– Нет уж, как-нибудь обойдусь, – в тон ему ответил Андрей. – Вот возьму – в пику вам – отпущу бороду…
– Такой, как у меня была, тебе не иметь, – усмехнулся Трутиков. – Твоя пойдет клином, как у козла.
– Почему же, – не согласился Андрей. – И вширь пойдет, щеки-то мои за два-три дня обрастают.
Комиссар закончил бриться, подошел к умывальнику, и к нему живо подбежала хозяйка с кружкой воды.
– Кипяток? – с деланной недоверчивостью спросил Трутиков.
– Не-ет, теплая!
– Покажи-ка, красавица, а то ошпаришь еще. – Никита Минович тронул воду пальцем, поморщился. – Нет, девонька, эта мне не подойдет. Слей куда-нибудь, пригодится.
Он зачерпнул из ведра холодной, со льдом, воды, шумно фыркая, умылся, растер лицо до яркого румянца.
– У тебя дело, Андрей Иванович?
Сокольный протянул ему письмо:
– Вот послание – философский трактат!
– Да ты разденься, Андрей Иванович, – пригласил комиссар, принимаясь за письмо. – Посиди.
Прочитав, коротко заметил:
– Знаю я этого человека. Фанатик своего рода. Втемяшится что-либо в голову – колом не выбьешь.
|< Пред. 309 310 311 312 313 След. >|