JК
Разрушить пирамиду :: Эппель Асар
Страница: 49 из 52Земля, по которой он плутал в своих обмороках, какое-то время пребывала ничьей, и он то забредал к немцам, где его, двинув в зубы, брили и кидали в какой-нибудь сарай, то к нашим - еще удар в челюсть, бритье и сарай - причем всякий раз на какие-нибудь день-два - то к немцам, то к нашим. И челюсть его стала гораздо замечательней гейдельбергской челюсти неандертальца; по ней, кроме Золиного антропологического типа, можно было бы восстановить и характер человеческих отношений, и социальную борьбу, и схватку идей, и уровень справедливого гнева, и конкретный исторический фон.
Госпиталь и дотошные разбирательства насчет того был ли он в плену два раза по два дня или три раза по одному дню заняли довольно времени, а зубов у него оказалось куда меньше, чем у известной нам слободской блудницы. Последние пришлось выплюнуть, когда ими увлеклись уже не врачи, а те, кто дознавался, был ли плен два раза по два дня или три раза по одному, а пребывание на ничейной территории - или два раза после двух пленов, или три раза после трех пленов.
- Я не предавал Родину, Люда!
- Я тебя не обманывала, Золенька!
И наступила тишина.
На столике у окна лежали тетрадки. В одной с безупречным нажимом были записаны разные изречения. "Лучше умереть стоя, чем жить на коленях", "...надо ее прожить, чтобы не было мучительно больно за бесцельно...", "Не надо ждать милостей... взять их..." В других записи обрывались на последних задачах и упражнениях - они же с Людой делали уроки вместе... И Золя сразу вспомнил, что не успели пройти, готовясь к выпускным экзаменам.
Госпиталь и дотошные разбирательства насчет того был ли он в плену два раза по два дня или три раза по одному дню заняли довольно времени, а зубов у него оказалось куда меньше, чем у известной нам слободской блудницы. Последние пришлось выплюнуть, когда ими увлеклись уже не врачи, а те, кто дознавался, был ли плен два раза по два дня или три раза по одному, а пребывание на ничейной территории - или два раза после двух пленов, или три раза после трех пленов.
- Я не предавал Родину, Люда!
- Я тебя не обманывала, Золенька!
И наступила тишина.
На столике у окна лежали тетрадки. В одной с безупречным нажимом были записаны разные изречения. "Лучше умереть стоя, чем жить на коленях", "...надо ее прожить, чтобы не было мучительно больно за бесцельно...", "Не надо ждать милостей... взять их..." В других записи обрывались на последних задачах и упражнениях - они же с Людой делали уроки вместе... И Золя сразу вспомнил, что не успели пройти, готовясь к выпускным экзаменам.