Рожденные бурей   ::   Островский Николай Алексеевич

Воробейко остановил паровоз и спрыгнул со ступенек.

Со всех сторон к эшелону бежали вооруженные люди.

– Эй, хлопцы, що цэ такэ? Звидкиля состав? Гляды, да ось два нимця! А тут ще одын…

Воробейко окружили. Плотный, широкобородый дядько, перепоясанный пулеметными лентами, с наганом и бомбой за поясом, спросил:

– Кто таким будешь? Отвечай! Я – атаман Березня.

– Повстанцы, значит? – обрадовался Воробейко. – А я думал, чи не панам ли в руки попался? Выходит – своим… – Он радостно улыбался. – А я вам, товарищи, броневик привез и четыре орудия. Будет чем панам припарки ставить… У нас не вышло. Поднялись мы, значит, своих из тюрьмы вызволили, расчихвостили легионеров – так на тебе – немцы вмешались в это дело! Целый полк! Известно, разбили нас. Наши на Сосновку отошли, а у немцев с ляхами кутерьма началась. Взяли меня ляхи за жабры, чтобы я немецкий эшелон со станции вывез. Ну, я и допер сюды. Вот оно как получилось, товарищи!

Окружавшие Воробейко люди молча слушали его.

– А ты, случаем, не из большевиков будешь? – спросил его бородатый, назвавший себя Березней.

– Фактически являюсь партейным коммунистом, – с гордостью ответил Воробейко.

– А-а-а, коммунистом! – И бородатый цинично выругался. – Дак мы вашего брата к ногтю жмем. Берите его, хлопцы!

Воробейко растерянно озирался.

– Кто же вы такие?

– Мы – петлюровцы. Не слыхал таких, а? Жидовский прихвостень! – жестоко оскалил зубы бородатый.