Рожденные бурей   ::   Островский Николай Алексеевич

– А дальше – заберем жен ихних, старого гада в придачу. Глядишь, сам Могельницкий в руки попадется. Ездит он туда из города частенько. Мне там все ходы известны. Заберем всех, в ихние же сани посадим – и айда! Ищи ветра в поле. Запрячем их подальше в подходящее место, а ему по телефону, коли сам не попадется, скажем: ежели хоть одного из наших пальцем тронешь, так мы твоих уж тут миловать не будем. А?

– Молодец, Пшигодский, вот это по-моему! До чего ж просто, черт возьми! – восхищенно воскликнул Птаха.

Все глядели на Цибулю, ожидая от него ответа.

Великан заговорил не сразу. Он всегда трудно думал, никогда не спешил.

Но уж одно его молчание обнадеживало.

– Да! Это более подходяще. Тут можно и потолковать. Это умней, чем на город переть. Только боюсь я, наскочим мы на имение, а там никого и нету, и выйдет это у нас впустую… – все еще колебался Цибуля.

– Значит, решено? – подталкивал его Щабель.

– Ты как, Сачек, на это?

– Я, Емельян Захарович, как вы… А так мыслишка неплоха. Глядишь, там из барахла мужикам кое-что перепадет…

– Ну, это вы бросьте! – остановил его Раймонд тихо, но так решительно, что Сачек смущенно заморгал.

– А я что? У нас оно же и награблено.

– Нам ревком выручать надо, а ты… – возмутился Щабель.

– Ладно, так и быть, согласен я, – доканчивал вслух свою мысль Цибуля. И спокойным тоном начальника приказал: – Езжай, Сачек, в деревню, чтоб через час хлопцы были на конях.