JК
Рожденные бурей :: Островский Николай Алексеевич
Страница: 74 из 249А то здесь здорово от народаотстали… В городе начинается заваруха, надо это обмозговать.
Григорий Ковалло говорил по-украински.
– Товарищи! – начал Раевский. – Местный революционный комитет поручил мне обсудить с вами кое-что.
– А кто в нем состоит, в этом комитете? – простодушно спросил худенький Воробейко, скромно усевшийся в углу комнаты. Он был самым молодым из присутствующих.
Раевский посмотрел на него и улыбнулся.
– Можете быть спокойны – люди надежные…
Воробейко смутился.
– Мы уже имеем партийную организацию, – продолжал Раевский. – Правда, нас немного – всего тридцать семь человек. Но это проверенные люди. В городе, по-видимому, происходит переворот. Немцы уходят, а паны прибирают власть к рукам. Сегодня у нас нечем ударить по этим рукам. Значит, надо действовать, надо поднять железнодорожников, сахарников! А то это воронье укрепится, и тогда не так легко его будет сковырнуть.
Сидевший напротив Раевского Данило Чобот, неладно скроенный, но крепко сшитый человек, черный, как антрацит, которым он кормил топку своего паровоза, грузно шевельнулся, и старый табурет под ним жалобно скрипнул.
– Все понятно… А вот чем мы пайков щупать будем? Народ мы поднимем, это факт! А оружия нету! Кулаком много не навоюешь, – приглушая свой мощный бас, прогудел он.
Все невольно взглянули на его огромные кулаки.
– Если дело за оружием, так далеко ходить не надо – на седьмом пути в тупике стоит запломбированный вагон.
Григорий Ковалло говорил по-украински.
– Товарищи! – начал Раевский. – Местный революционный комитет поручил мне обсудить с вами кое-что.
– А кто в нем состоит, в этом комитете? – простодушно спросил худенький Воробейко, скромно усевшийся в углу комнаты. Он был самым молодым из присутствующих.
Раевский посмотрел на него и улыбнулся.
– Можете быть спокойны – люди надежные…
Воробейко смутился.
– Мы уже имеем партийную организацию, – продолжал Раевский. – Правда, нас немного – всего тридцать семь человек. Но это проверенные люди. В городе, по-видимому, происходит переворот. Немцы уходят, а паны прибирают власть к рукам. Сегодня у нас нечем ударить по этим рукам. Значит, надо действовать, надо поднять железнодорожников, сахарников! А то это воронье укрепится, и тогда не так легко его будет сковырнуть.
Сидевший напротив Раевского Данило Чобот, неладно скроенный, но крепко сшитый человек, черный, как антрацит, которым он кормил топку своего паровоза, грузно шевельнулся, и старый табурет под ним жалобно скрипнул.
– Все понятно… А вот чем мы пайков щупать будем? Народ мы поднимем, это факт! А оружия нету! Кулаком много не навоюешь, – приглушая свой мощный бас, прогудел он.
Все невольно взглянули на его огромные кулаки.
– Если дело за оружием, так далеко ходить не надо – на седьмом пути в тупике стоит запломбированный вагон.