JК
В объятиях Кали :: Мерфи Уоррен
Страница: 37 из 265Тамуже проводили расследование и ничего не выявили.
— Тогда зачем идти туда?
— Потому что людей убивают по всей стране, а другой зацепки нет. Может, вы раскопаете там такое, что пропустили все прочие следователи. Некоторых несчастных убили всего из-за тридцати долларов. И, пожалуйста, возьмите с собой Чиуна. Может быть, удастся вывести его из города, прежде чем очухается бостонская пресса.
— Мне кажется, вы не обращаетесь с ним должным образом, — сказал Римо, глядя сквозь окна на потемневшее бостонское небо.
Тут дверь отворилась, и вошел Чиун. За это время кореец приобрел ещё две подписи. Одна выглядела так, словно её выводили при землетрясении. Сплошные закорючки. Либо подпись принадлежала ребенку, решил Римо, либо поставившего ее держали за ноги, свесив из окна, пока он не уверовал в благородную цель петиции.
Услышав последние слова Римо, Чиун, изобразив на лице сладчайшую мину, повернулся к Смиту, сделав рукой с длинными ногтями изящный и по-восточному живописный приветственный жест.
— Император Смит, — начал Чиун, — мы должны извиниться за неучтивое поведение своего ученика. Ему неведомо, что император не может быть неправ. Все ваши действия заведомо оправданы. Вы могли поступить даже строже. Скажите мне, кто тот дерзкий, что заслуживает от могущественного императора самой страшной расправы. Только назовите имя, и я заставлю его трепетать от страха.
— Тогда зачем идти туда?
— Потому что людей убивают по всей стране, а другой зацепки нет. Может, вы раскопаете там такое, что пропустили все прочие следователи. Некоторых несчастных убили всего из-за тридцати долларов. И, пожалуйста, возьмите с собой Чиуна. Может быть, удастся вывести его из города, прежде чем очухается бостонская пресса.
— Мне кажется, вы не обращаетесь с ним должным образом, — сказал Римо, глядя сквозь окна на потемневшее бостонское небо.
Тут дверь отворилась, и вошел Чиун. За это время кореец приобрел ещё две подписи. Одна выглядела так, словно её выводили при землетрясении. Сплошные закорючки. Либо подпись принадлежала ребенку, решил Римо, либо поставившего ее держали за ноги, свесив из окна, пока он не уверовал в благородную цель петиции.
Услышав последние слова Римо, Чиун, изобразив на лице сладчайшую мину, повернулся к Смиту, сделав рукой с длинными ногтями изящный и по-восточному живописный приветственный жест.
— Император Смит, — начал Чиун, — мы должны извиниться за неучтивое поведение своего ученика. Ему неведомо, что император не может быть неправ. Все ваши действия заведомо оправданы. Вы могли поступить даже строже. Скажите мне, кто тот дерзкий, что заслуживает от могущественного императора самой страшной расправы. Только назовите имя, и я заставлю его трепетать от страха.