В объятиях смерти   ::   Корнуэлл Патриция

Она не сказала — ни куда, ни к кому, ни зачем. Все остальное я выяснил сам.

— Как?

— Ты мне сама сказала, вот как. Ты же не отрицала это, правда? Так о чем вы беседовали со Спарацино?

— Он сказал мне, что разговаривал с тобой. Может быть, сначала ты должен мне передать ваш разговор? — ответила я.

— Нечего рассказывать. — Марино взял свою сигарету с края пепельницы. — На днях он позвонил мне вечером домой. Не спрашивай меня, как, черт побери, ему удалось узнать мое имя и номер телефона. Он хочет получить бумаги Берил, а я не собираюсь их отдавать. Возможно, я был бы более расположен сотрудничать с ним, но уж больно мерзкая личность. Начал давать распоряжения и вообще вел себя, как прыщ на ровном месте. Заявил, что он ее душеприказчик, и начал угрожать.

— И ты совершил благородный поступок, послав акулу ко мне в отдел, — сказала я.

Марино непонимающе смотрел на меня.

— Нет. Я даже не упоминал твоего имени.

— Ты уверен?

— На все сто. Разговор продолжался от силы три минуты. Не больше. Твое имя не упоминалось.

— А как насчет рукописи, которая оказалась в перечне полицейского отчета? Спарацино спрашивал о ней?

— Спрашивал, — сказал Марино. — Я не сообщал ему никаких подробностей, только сказал, что все бумаги Берил обрабатываются как улики, сказал обычные слова, что не имею права обсуждать подробности ее дела.

— Ты не говорил ему, что найденная рукопись была передана под расписку в мой отдел? — спросила я.