В объятиях смерти   ::   Корнуэлл Патриция

Вещица напоминала геральдический герб из восемнадцатикаратного золота, на котором ничего не было выгравировано, за исключением даты на оборотной стороне.

— Судя по четырем ювелирным клеймам на реверсе, медальон английского происхождения, — предположила я. — Клейма являются универсальным шифром, указывающим, где была изготовлена вещь, когда и кем. Любой ювелир может их интерпретировать. Я знаю, что это не итальянская работа.

— Док...

— На реверсе должно стоять клеймо семь пятьдесят для восемнадцатикаратного золота, пятьсот — для четырнадцатикаратного...

— Док...

— У меня есть ювелир-консультант в Шварцшильде...

— Эй, — громко оборвал меня Марино, — это не имеет значения, верно?

Я продолжала лепетать, как старая истеричка.

— Чертово семейное древо всех, кто когда-либо владел этим медальоном, не сообщит нам самое важное — имя того психа, который повесил его на твою дверь. — Его глаза немного смягчились и он понизил голос: — Что ты пьешь в своих пенатах? Наверное, бренди. У тебя есть немного бренди?

— Ты на работе.

— Не для меня, — сказал он со смехом, — для тебя. Налей себе вот столько. — Большим и указательным пальцами он показал примерно два дюйма. — А потом поговорим.

Я пошла к бару и вернулась с маленьким коньячным бокалом. Бренди обожгло пищевод и почти тут же разлилось теплом по всему телу. Внутренняя дрожь унялась, и я перестала трястись. Марино с любопытством разглядывала меня. Его пристальное внимание заставило меня взглянуть на себя со стороны.