В объятиях смерти   ::   Корнуэлл Патриция

Перед моим мысленным взором проплыло оранжевое волокно со странным сечением в виде трехлистника клевера, вслед за ним рукопись Берил, Спарацино,Джеб Прайс, голливудский сынок сенатора Патина, миссис Мактигю и Марк. Они были конечностями и связками одного тела, которое я не могла собрать воедино. Каким-то необъяснимым образом люди и события, не имеющие отношения друг к другу, как по волшебству замыкались на Френки. Марино был прав. Одно обстоятельство всегда оказывается связанным с другим. Убийство никогда не возникает на пустом месте. Впрочем, это касается вообще всего дурного.

— У тебя есть какая-нибудь теория насчет того, в чем именно заключается эта связь? — спросила я у Марино.

— Нет, черт побери, ни одной, — ответил он, зевая, как раз в тот момент, когда доктор Мастерсон вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь.

Я с удовлетворением заметила, что в руках у него была стопка папок.

— Ну, — сдержанно сказал он, не глядя на нас, — я не нашел никого с именем Френки, видимо, это было его прозвище. Поэтому я подобрал тех, кто подходит по времени лечения, возрасту и расе. Здесь у меня истории болезни шести белых мужчин, исключая Эла Ханта, которые были пациентами в Валхолле в течение того временного интервала, который вас интересует. Все они в возрасте от тринадцати до двадцати четырех лет.

— Почему бы вам просто не дать их нам просмотреть, пока вы будете сидеть и курить свою трубку? — Марино был настроен менее воинственно, но не намного.

— Я бы предпочел только рассказать их истории по причинам конфиденциальности, лейтенант.