Страница:
179 из 795
В ясные ночи, когда луна была полна, она ожидала возвращения своего сияющего призрака.
Лучшее место обзора: их приход, заверяла она себя — трибунное зрелище. Повторение стало комфортом ее старины; затасканные фразы, незавершенные дела, трибунные зрелища сделали ее чувства твердыми, неизменными, семпитернальными; [660] вместо творения трещин и пустоты она познавала собственное бытие.
— Когда встает полная луна, и тьма перед рассветом, тогда — их время. Вздымаются паруса, плещут весла, и сам Вильгельм-Завоеватель на носу флагмана, [661] плывущего по берегу между присоской деревянного волнореза и несколькими вздыбленными веслами.
— О, я многое повидала в свое время, всегда был мне дар, видение фантома.
— Завоеватель в своем остроносом металлическом шлеме проходит сквозь ее переднюю дверь, скользя между кулинарными шкафчиками и диванами с ажурными салфеточками, словно эхо, слабо звучащее в этом доме воспоминаний и тоски; затем — тишина; как в могиле .
— Однажды, девочка с Батального холма, [662] — любила повторять она, всегда в одних и тех же отполированных временем словах, — однажды, одинокий ребенок, я оказалась — совершенно внезапно и до странности бессмысленно — в самой гуще войны. Кистени, булавы, пики. Льняно-саксонские парни, зарезанные в своей сладкой юности. Гарольд Стрелоглазый [663] и Вильгельм с полным песка ртом. Да, вечный дар, призрачный образ.
|< Пред. 177 178 179 180 181 След. >|