Сатанинские стихи   ::   Рушди Ахмед Салман

Что-то в Чангизе расслабилось после этого, и Салахаддин понял, насколько испуган был старик, насколько нужны ему были эти слова…

— К хренам собачьим, [2144] — выругался Чангиз Чамчавала. — Тогда я готов. И кстати: ты все-таки получаешь эту лампу.

Часом позже началась диарея: тонкая черная струйка. Телефонные звонки измученной Насрин в отделение неотложной помощи госпиталя Брич Кэнди выявили, что Пенишкар недоступен.

— Немедленно исключите агарол, — наказал дежурный врач и прописал взамен имодиум. [2145]

Это не помогало. В семь пополудни риск обезвоживания вырос, а Чангиз был слишком ослаблен, чтобы сесть и поесть. У него совершенно не было аппетита, но Кастурбе удалось впихнуть в него пару ложечек манки с очищенным абрикосом.

— Ням-ням, — иронично промолвил он, криво улыбнувшись.

Он заснул, но ему по-прежнему пришлось трижды в час бегать вверх и вниз.

— Ради Бога, — кричал Салахаддин в телефонную трубку, — дайте мне домашний номер Пенишкара.

Но это было против больничных правил.

— Посудите сами, — сказал дежурный врач, — а вдруг он уже лег.

Сука, изрек Салахаддин Чамчавала.

— Премного благодарен.

В три часа Чангиз был настолько слаб, что Салахаддину пришлось почти что нести его до туалета.

— Выводите автомобиль, — прикрикнул он на Насрин и Кастурбу. — Мы едем в больницу. Немедленно.

Свидетельством ухудшившегося самочувствия Чангиза стало то, что в этот — последний — раз он позволил сыну помочь ему.

— Черное дерьмо — это плохо, — сказал он с одышкой.