Сатанинские стихи   ::   Рушди Ахмед Салман

— Рекха [60] Меркантиль, [61] — поприветствовал ее Джибрил, — ты не подскажешь мне дорогу к небесам или куда-нибудь еще?

Что за бесчувственные слова для беседы с умершей женщиной! Но потрясение в условиях внезапного падания может оправдать его…

Чамча, сжимающий его ноги, в недоумении вопрошал:

— Какого черта?!

— Вы не видите ее? — кричал Джибрил. — Вы не видите этот чертов бухарский [62] ковер?

Нет, нет, Джиббо, звучал у него в ушах ее шепот, не жди, что он заметит меня. Я — только для твоих глаз; [63] может быть, ты сойдешь с ума; о чем ты думал — ты, намагул, [64] кусок свиных экскрементов, любовь моя? Со смертью приходит честность, возлюбленный мой, так что я могу назвать тебя твоим истинным именем.

Облачная Рекха бормотала какую-то кислую чушь, [65] но Джибрил вновь закричал Чамче:

— Вилли! Вы видите ее или нет?

Саладин Чамча ничего не видел, ничего не слышал, ничего никому не сказал. [66] Джибрил остался с нею наедине.

— Ты не должна была делать этого, — укорял он ее. — Нет, госпожа. Грех. Дело серьезное.

О, теперь ты можешь читать мне нотации, смеялась она. Это же ты — самый хороший, самый нравственный. А ведь это ты бросил меня, напомнил ее голос у самого уха, вгрызающийся, казалось, в самую мочку. Это был ты, о луна моего восторга, скрывшаяся за облаком. И я теперь в темноте, ослепленная, потерянная для любви.

Он испугался.

— Чего тебе надо? Нет, не говори, просто оставь меня.

Когда ты был болен, я не могла видеть тебя; чтобы не случилось скандала; ты знал, что я не могу, что ради тебя я остаюсь вдали; но потом ты был наказан, и теперь ты пытаешься оправдываться этим, чтобы уйти в свои облака, чтобы спрятаться за ними. Вот в чем дело; и еще в ней, ледяной женщине. Ублюдок. Теперь, когда я мертва, я разучилась прощать.