Селение любви   ::   Гергенредер Игорь

Вправо и влево раскинулся двор, окаймленный непролазными зарослями донника, тархуна, конопли. По нему бродят куры, изредка пробежит крыса.

В нашем густонаселенном бараке первыми познакомились со мной Павел Ефимович, продававший в киоске газеты, и его жена Агриппина Веденеевна. Она принесла мне пирожок с повидлом. Я уже собирался откусить кусочек, как вошел Валтасар.

- Так. Начинаем день с удовольствий?

- Доброе утро, - сказал я тоскливо и положил пирожок.

- Доброе, доброе... - произнес Валтасар с терпеливым неодобрением, в котором понималось: "Ну вот, плюем на гимнастику, вместо горячего хватаем сладкое..."

Он был не один - за ним вошла, по обыкновению озабоченно, слегка наклоняясь вперед, Марфа. Она всегда морщится, слыша свое имя, и хочет, чтобы ее, на худой конец, звали Марой. Я побаиваюсь обращаться к ней без отчества - ведь она хирург, она делает операции, а что для таких, как я, может быть страшнее?.. После операции тебя рвет, два-три месяца надо лежать в гипсе. Марфа работала не в нашем учреждении, но часто у нас бывала, мы знали - на самые тяжелые операции отвозят к ней в клинику.

Она подошла к моей койке, ткнула кулаком в матрац, стала многозначительно глядеть на мужа.

- Ну и?.. - спросил он безразлично, но под безразличием чувствовалась робость.

- Мягко! - заявила она тоном вынужденной сдержанности, до скрипа вжимая матрац в койку.