Селение любви   ::   Гергенредер Игорь

- Считайте деньги! - предложил пожилой коренастый еврей, возбужденно запуская пятерню в свои беспорядочные седые кудри.

Хозяйка комнаты вскочила и предусмотрительно занавесила окно. Люди деловито достают из карманов деньги, кладут на стол.

- Кто будет считать? Вы, Зяма? Вы, Евсей? - торопливо сказал пожилой.

- Давайте вы, Илья Абрамович, - попросил его чернобородый, затягиваясь папиросой "Казбек".

Илья Абрамович тут же обеими руками придвинул к себе кучку купюр. Описывай происходящее тот, кто более прытко, чем автор этих строк, управляется с пером, он дал бы читателю почувствовать, каким огнем сверкали темно-карие еврейские глаза, как выражалась хищность в движениях быстрых хватких пальцев, сортирующих засаленные банкноты. Не отрывая взгляда от денег, делец подытожил:

- Имеем! Имеем столько, сколько нужно.

Кто-то предложил:

- Можно и за успех?

На столе появилась бутылка водки, хозяйка поставила посуду, какая нашлась: стаканы, стопки, чайные чашки, металлические кружки. Но заедали водку не чем-нибудь, а осетровой икрой, черпая ее суповой ложкой из большой банки, которую передавали друг другу. Хлеба ели совсем мало.

Комната, где компания предавалась своему занятию, находилась в приземистом каменном бараке. Бараки тянулись, образуя убийственно тоскливую улицу; иногда попадались один-два, три частных домишки, окруженные деревянными заборами.