Семья Буссардель   ::   Эриа Филипп

Амели Буссардель, цветущая, крепкая женщина, твердо ступавшая по земле, способная с одинаковой легкостью три часа ездить верхом на лошади и три часа просидеть за вышивкой, женщина, у которой иной раз, когда горничная причесывала ее на ночь, волосы потрескивали под расческой, женщина, от которой исходил запах здоровой, сильной брюнетки, мать пятерых детей, с невольной брезгливостью смотрела на высохшую фигуру тети Лилины, на ее восковое лицо, на ее тусклые, мертвые волосы, похожие на белый пух, на ее холеные ручки, которые, казалось, за все долгое существование этой старухи никому не дали настоящего человеческого рукопожатия.

Тетя Лилина не любила, чтобы ее навещали. Два раза в год она устраивала у себя детские балы, на которых гостей развлекал фокусник или "волшебный фонарь"; и уж для этих приемов она нарочно все переворачивала в своей квартире, желая подчеркнуть свою самоотверженность и вместе с тем стремление не видеть больше у себя посетителей до следующего празднества.

Так как у нее и в семьдесят два года был прекрасный желудок, она стала не то чтобы чревоугодницей - "боже упаси!" - с ужасом говорила она, - но "немножко лакомкой", а поэтому в четверг вечером Амели послала ей компоту из вишен под тем предлогом, что повар приготовил его к завтраку специально для тети Лилины. Слуга, отправленный с поручением, возвратившись, доложил, что швейцар не пустил его подняться на второй этаж в квартиру мадемуазель Буссардель, так как она больна и, по словам ее людей, уже неделю не выходит из спальни.

Амели отправилась на левый берег, поднялась без всяких разговоров в квартиру и убедилась, что старуха действительно больна, ослабела и как будто заговаривается. Посетительница ожидала весьма нелюбезного приема, но тетя Лилина только сказала:

- Вы уже пришли?

- Вам нездоровится, тетушка?

- Не наклоняйтесь ко мне так близко, у вас очень голова большая, залепетала вдруг больная.