Семья Буссардель   ::   Эриа Филипп

Будь это на сорок лет раньше, Буссардели стояли бы за него, но в эту полосу своего развития семейство Буссардель приняло тезис виновности Дрейфуса и уж никогда от этого взгляда не отступало. Нашлись среди них два-три беспокойных человека, чувствовавших, что их одолевает сомнение, - муж Луизы, например; но на авеню Ван-Дейка смутьяны не дерзали высказываться, и поэтому раскола не произошло.

Госпожа Буссардель всегда и словом и собственным примером проповедовала, что никакие причины, никакие обиды не позволяют разрывать или хотя бы ослаблять родственные связи. "В нашем кругу, - говорила она, - ссоры между родственниками недопустимы. Это простительно только мелкоте". Она, разумеется, полагала, что в больших семействах, так же как и в отдельных людях, есть и хорошее и плохое, и плохое иной раз даже придает им больше силы.

Она начала толстеть в том же возрасте, как и ее покойная свекровь, но не обладала тем внутренним изяществом, которое спасало Теодорину Буссардель, даже когда та стала очень тучной. Шелковистый пушок, украшавший личико юной Амели Клапье, превратился на лице пожилой госпожи Буссардель в некрасивую, жесткую и весьма густую растительность, удивительную даже в эти времена, когда у женщин буржуазной среды употребление средств для уничтожения волос считалось чем-то непристойным, подобно некоторым обычаям Востока. А затем пришла седина, нижняя губа отвисла, спина ссутулилась. Словом, Амели, которая в конце концов действительно стала походить на королеву Викторию, не обещала быть такой же благообразной старухой, как ее идеал.