Семья Опперман   ::   Фейхтвангер Лион

– Когда входишь куда-нибудь, говори «Хейль Гитлер», – скомандовал один из конвоиров и толкнул Мартина в бок.

– Хейль Гитлер, – послушно сказал Мартин. Они протискивались сквозь ряды изувеченных, стонущих людей. Пахло потом, кровью, экскрементами.

– В четвертой камере мест больше нет, – сказал тот, что о двух звездочках.

Мартина повели в другое помещение. Оно было меньше первого и очень ярко освещено. Несколько человек стояло лицом к стене.

– Становись сюда, жид, – сказали ему.

Мартин стал в ряд с другими.

Граммофон играл гимн «Хорст-Вессель».

С дороги прочь! Шагают батальоны!

С дороги прочь! Здесь штурмовик идет!

Глядят на свастику с надеждой миллионы —

Свобода, хлеб – для нас заря встает.

– Петь! – раздалась команда. Взвились резиновые дубинки, и стоящие лицом к стене запели. Пластинку с гимном сменила пластинка с речью фюрера. Вслед за ней снова последовал гимн «Хорст-Вессель».

– Приветствие! – раздалась команда. Люди у стены воздели руки древнеримским жестом. Если кто-нибудь недостаточно прямо держал руку или палец, на руку или палец со свистом опускалась резиновая дубинка. Снова команда «петь!». Так продолжалось некоторое время. Потом граммофон замолк. В комнате наступила тишина.

Тишина длилась около получаса. Мартин страшно устал и осторожно чуть-чуть повернул голову.

– Стой смирно! – крикнул позади него голос, и Мартина полоснули дубинкой по плечу.