JК
Сенька :: Некрасов Виктор Платонович
Страница: 15 из 35Сенька проводил ее глазами, вошел в палатку и до обеда лежал, уткнувшись лицом в солому.
Больше он ни к кому уже не подходил.
– 5 —
На передовой что-то изменилось. Стрельба приблизилась. В рощицу и вокруг нее сначала редко, а потом все чаще и чаще начали падать снаряды. Раненых стало так много, что ими заполнили не только их с Ахрамеевым палатку, но раскладывали их прямо на земле в кустах. Доктора и сестры сбивались с ног. Операционная работала круглые сутки без всякого перерыва. Возле нее вырастали горы бинтов и ваты, и над ними тучами роились зеленые жирные мухи, и два раза в день эти горы куда-то выносили, а через час-два они опять вырастали.
– Плохо дело, – говорили бойцы. – Авиация одолевает, дохнуть не дает…
Бойцы были из разных полков, из разных дивизий, но все говорили одно – жмут немцы, спасу нет.
Рядом с Сенькой положили худенького с наголо выбритой круглой головой сержанта-разведчика. У него были большие, черные, вероятно когда-то очень веселые глаза. Ранен он был в обе ноги. Четырьмя осколками. Пятый сидел где-то в ключице. Лежал он все время на спине, но не стонал и не жаловался, только воды все просил – у него был жар.
– Где это тебя так разделало? – насколько мог, участливо спросил Сенька, – ему очень жалко было худенького сержанта.
Больше он ни к кому уже не подходил.
– 5 —
На передовой что-то изменилось. Стрельба приблизилась. В рощицу и вокруг нее сначала редко, а потом все чаще и чаще начали падать снаряды. Раненых стало так много, что ими заполнили не только их с Ахрамеевым палатку, но раскладывали их прямо на земле в кустах. Доктора и сестры сбивались с ног. Операционная работала круглые сутки без всякого перерыва. Возле нее вырастали горы бинтов и ваты, и над ними тучами роились зеленые жирные мухи, и два раза в день эти горы куда-то выносили, а через час-два они опять вырастали.
– Плохо дело, – говорили бойцы. – Авиация одолевает, дохнуть не дает…
Бойцы были из разных полков, из разных дивизий, но все говорили одно – жмут немцы, спасу нет.
Рядом с Сенькой положили худенького с наголо выбритой круглой головой сержанта-разведчика. У него были большие, черные, вероятно когда-то очень веселые глаза. Ранен он был в обе ноги. Четырьмя осколками. Пятый сидел где-то в ключице. Лежал он все время на спине, но не стонал и не жаловался, только воды все просил – у него был жар.
– Где это тебя так разделало? – насколько мог, участливо спросил Сенька, – ему очень жалко было худенького сержанта.