Серапионовы братья   ::   Гофман Эрнст Теодор

Что же касается до слов, то они, и по смыслу, и по значению, конечно, должны были соответствовать целому и, при всей силе и сжатости, оставаться близкими к библейскому тексту, насколько это было возможно. Гендель, как известно, прекрасно ответил одному епископу, предлагавшему написать текст для его мессы: "Я согласен, если ваше преосвященство напишете текст лучше того, который я найду в Библии". Вот лучшее выражение того, что требуется для текста церковной музыки. А что вышло в бетховенской мессе из простых слов: Kyrie eleison, Christe eleison! Вот слова мессы:

В пылу возносим мы мольбы

К тебе, вечному Творцу мира!

К Тебе Всемогущему!

Кто может понять Тебя и назвать?

Бесконечный! Неизмеримый!

Невыразимо Твое могущество!

И мы только, как дети, лепечем

Великое имя: Бог!

- Как, в самом деле, - воскликнул Сильвестр, - слова эти напыщены, пусты и в то же время многоречивы! Мне самому всегда казалась недостижимой простота старинных латинских гимнов, и даже переводы лучших поэтов не могли меня удовлетворить. Самые удачные и те звучат как-то странно, например, ave maris stella, неужели хорошо - "привет тебе, звезда морей"?

- Потому, - возразил Теодор, - если бы я решился писать церковную музыку, то непременно на старинный текст.

- Да полноте же, наконец, господа! - воскликнул Винцент, вскочив со стула. - Объявляю вам, что я, как разгневанный папа Марцелл второй, изгоняю разговор о музыке из братства святого Серапиона.