Серапионовы братья   ::   Гофман Эрнст Теодор

Феликс замолчал, а господин Таддеус Бракель в восторге воскликнул:

- Это удивительно! Это непостижимо! В таком детском возрасте!

А госпожа Бракель прибавила почти со слезами:

- Господи! Какие ангелы! Что же может выйти из наших детей в этом захолустье!

Таддеус Бракель стал громко горевать о том же, а граф Киприанус, слыша это, любезно обещал прислать им через некоторое время ученого воспитателя, который займется образованием их детей.

Между тем карета гостей была снова подана. Егерь вынул из нее два больших ящика, которые Герман и Адельгунда, по приказанию родителей, передали Феликсу и Христлибе.

- Если вы, mon cher*, любите игрушки, - сказал при этом Герман, - то вот вам самые лучшие.

______________

* Мой дорогой (франц.).

Феликс, стоявший с очень печальным лицом, машинально взял ящик и сказал:

- Я не моншер, а Феликс, да и не вы, а ты.

Христлиба тоже готова была скорее заплакать, чем радоваться полученному подарку, хотя из ящика, который ей дали, несся такой чудный запах, что, казалось, он был наполнен самыми вкусными лакомствами. Когда гости выходили из дверей, Султан, верный друг и любимец Феликса, начал по обыкновению лаять и прыгать. Герман так этого испугался, что заревел во все горло и не знал, куда ему спрятаться.

- Что ты кричишь? - сказал Феликс. - Он тебя не укусит; это ведь только собака, а ты уверял, будто видел разных страшных зверей. Даже если бы он на тебя бросился, то на то у тебя есть сабля.

Слова Феликса, однако, не помогли, и Герман продолжал кричать по-прежнему, пока егерь, взяв его на руки, не посадил в карету.