Сильнее всех иных велений (Князь Юрка Голицын)   ::   Нагибин Юрий

- Кстати, и Голица, которым ты так гордишься, чуть не полжизни провел в плену, а потом постригся в монахи.

- Голицыны всегда были богобоязненны, - отшутился Юрка.

Но была в этой шутке и серьезная нота, поскольку сам Юрка усердно посещал церковь, принимая наслаждение дивными распевами за усердие веры.

- Что верно, то верно, - не отставал К-в. - Александр Николаевич Голицын, министр духовных дел и народного просвещения, немало порадел для уничтожения последнего. - И; сделав вид, будто вспоминает, прочел ломким юношеским голосом:

Вот Хвостовой покровитель,

Вот холопская душа,

Просвещения губитель,

Покровитель Бантыша!

Как там дальше?

Напирайте, бога ради,

На него со всех сторон!

Не попробовать ли сзади?

Здесь всего слабее он.

Кадеты замерли, предчувствуя столкновение, выходящее за пределы обычных полудетских ссор.

- Пушкин был известный насмешник, - улыбаясь, сказал Юрка. - Помнишь?..

Не торговал мой дед блинами,

Не ваксил царских сапогов,

Не пел с придворными дьячками,

В князья не прыгал из хохлов...

Ответ был быстр и разящ, как выпад на рапире, кадеты дружно расхохотались.

Мертвенно побелев, К-в сказал:

- Не знаю, как с блинами... Но шут царский среди Голицыных точно был. Квасник, почтенный супруг чаровницы Бужениновой.

У Юрки дыхание сперло. Удар пришелся под вздох. Был, был, ничего не попишешь!.. Был среди Гедиминовичей пошлый шут, едва ли не самый жалкий в шутейной стае Анны Иоанновны.