Симеон Гордый   ::   Балашов Дмитрий Михайлович

Тот то молчал, то отругивался скучливо, то кричал, срываясь:

— Поезди! Из тоя же Твери хошь до Кашина товар довези! В лодью ложишь

— лодейнику давай лодейное, раз! На вымолах виру отдай, два! Мужикам, что носят товар, не одно пуло выложишь, три! За место в торгу — четыре! Да как ищо продашь! А вдруг недород, лихая година, рать ли? Виру дикую емлют с купцей, князев сбор, ордынское серебро… Тебе што, шкуру снял — и концы, а довези ту шкуру до Сарая! Да ордынскому даруге подай, не греши, да князю ихнему, да… — Он отчаянно махнул рукою. — А с серебром как? Нажил — вроде твое, а довезти до дому? Тать ли, боярин лихой — подай и не греши! Ну и шьешь в пояс, куды подале, и дрожишь — доехать бы до дому! А там иньшая труднота: товар купи у гостя новогородского, а он дешево не отдаст, не-е-ет, помытарит тебя! В Торжок не по раз съезди да поклонись, а на чем? Добро, у кого свой конь да обоз! Я-ста на кони, дак на одном и кони! А уж мелкому купцу сугубая труднота: походи к Якиму, али к Руготе, али к Захарье Нездиничу да покланяйсе в пояс! Глядишь, с товаром пошлет по дворам… Ну ладно, привез я товар с Торжка, жонка просит: посидел бы дома, дети заждались! А тебе недосуг, ладишь опять в лодью да в Орду али на кони по волости по Тверской! Дак должон ему, купчине, быть и прибыток какой али нет? Да на случай беды, разоренья, грабленья от татей — всяко лишнюю гривну в землю зароешь на черной-то день!

— Оно все так! — раздумчиво возражал Потап. — Оно так, конешно! В етом ты прав.