Симеон Гордый   ::   Балашов Дмитрий Михайлович

Феогност смежил глаза, одолевая давящую боль в груди, потом, справясь с собою, приказал хриплым шепотом:

— Позовите Алексия!

Алексий, уже извещенный обо всем, вошел скорой и твердой поступью. Менее уверенно следовал за ним епископ Афанасий, прибывший с Волыни еще по осени да так и застрявший на Москве.

Феогност поднял веки:

— Мою золотую печать и посох, непременно омывши то и другое вином, тебе, отче Алексий!.. Послы из Царьграда должны скоро прибыть. Ты поедешь туда… Великий князь поможет. Не жалей серебра!

Феогност умолк, слегка застонав, но вновь, справясь с собою, заговорил тихо, но внятно:

— Эту землю, и власть, и труды — тебе, отче Алексий! Я умираю, ибо принял на себя грехи московских князей. Ты пребудешь невредим. Господь да укрепит и опасет тебя от черныя смерти! Ухожу, уповая на вышнего! Прости, брат Алексий. Порою я гневал на тебя, порою бывал неправеден. Ныне отхожу мира сего. Прости меня, отче! Скажи князю Семену, да простит и он меня, грешного!

Феогност снова умолк, видимо собираясь с силами, и вновь заговорил медленно и внятно:

— Похороните меня близ гроба чудотворца Петра.