Симода   ::   Задорнов Николай Павлович

 – А-о! Вы видели?

– Да, я видел, как хлестали по его приказурыбаков в Миасима. Да и по дороге, когда Эгава-чин, сидя верхом на коне, сопровождал нас. Все исполняли его распоряжения мгновенно. Видно, что он тут многих вздул...

– Но и к карманам он также имеет отношение, – ехидно усмехнулся переводчик.

– В таком случае это исправник по-нашему, – сказал барон, делая вид, что не замечает намека японца, любившего получать подарки.

– Эгава-сама назначен правительством возглавлять содействие кораблестроению как инженер, – заговорил Татноскэ серьезнее. – Понравится ли вам эта картина? – живо повернулся он, показывая на стену. – Вы знаете, у нас картины вывешиваются на время и меняются по месяцам или временам года.

– Превосходная работа, – сказал Можайский, уже обративший внимание на полотно.

Тушью и белилами изображена Фудзияма.

– Эту картину написал Эгава-сама, – сказал переводчик.

– Да, он отличный художник! Чья же это квартира?

– Это квартира священника, которому принадлежит храм. У нас в каждом храме сохраняются многие драгоценности.

Александр Федорович Можайский поднялся во весь рост, захваченный картиной. Смысл ее показался ему символичным.

В величье сияет снегами гора Фудзи. У подножья ее протянулся отвесный увал, весь в снегу и черных елях, угрожающе склоненных над кручей. Увал – крепостная большая стена, защищающая великую гору. Черные ели – войны, схватившиеся за мечи, готовые обнажить их и кинуться на врагов.