Синий шихан   ::   Федоров Павел Ильич

Лежа в палатке, Митька перебрал в памяти многих станичных девушек. Вспомнил он и Олимпиаду Лучевникову – молодую вдову – и покраснел… Жила Олимпиада одна, считалась лучшей мастерицей по вязке пуховых платков, одевалась в цветастые платья, выставляя на вид зрелую свою красоту, выплясывала на яру с девушками и присматривала себе в мужья молодого казака. Любила пошутить и доводила Митьку до белого каления… Нарочно присаживалась рядом и напрямки говорила:

– Хоть на мне б, что ли, женился… Уж я б тебе показала, какая она есть любовь…

– А ты сначала полюби. – Митька старался втиснуть ладонь под ее руку, но только обжигал пальцы: Олимпиада так поджимала локоть, что под упругую руку, по соседству с теплыми грудями, мизинца нельзя было просунуть.

– Не тронь… Вот когда женишься, тогда уж я тебя пощекочу, – говорила она, отодвигаясь. – Ходишь каждый день, а толку от тебя, как от тощего кролика. Хоть бы мяса принес, я бы тебя такими пельменями накормила! Эх ты, кавалер… Приноси, пировать будем!..

Митька тащил из дому баранью ногу. Олимпиада стряпала вкусные пельмени и беляши, кормила Митьку досыта и тотчас же выпроваживала. Иногда шалила, как с котенком, но дальше этого не шло.

– Ну, дай хоть на печи поспать до утречка, – хитрил Митька.

Но вдовушка была неумолима.

– А что люди скажут? Нет, Митенька, без венца не будет хорошего конца, – осторожно подталкивая гостя в сени и прижимаясь горячей щекой к его щеке, отвечала вдовушка.