Страница:
43 из 45
Он знал, что с ней нельзя делиться не покидавшей его надеждой найти пятую картину, о которой ему рассказал Питер. Последняя картина Владимира Рацкина с точки зрения Анны была химерой, плодом ненасытной, болезненной страсти её будущего супруга к старому спятившему живописцу.
У себя в гардеробной Джонатан открыл маленький чемодан, отобрал несколько аккуратно сложенных рубашек, пуловер, галстуки, бельё на пять дней. Сосредоточившись на сборах, он не услышал шагов Анны у себя за спиной.
— Опять ты бежишь от меня к своей возлюблен ной, в этот раз — всего за четыре недели до нашей свадьбы. Как только совести хватает!
Джонатан оглянулся. В дверном проёме вырисовывался привлекательный силуэт его будущей жены.
— Моя возлюбленная, как ты выражаешься, — старый художник, спятивший, как ты его называешь, к тому же уже много десятилетий покоящийся в земле. Неутешительное свидетельство моих извращённых вкусов на заре нашего союза!
— Даже не знаю, как относиться к этому твоему замечанию… Ведь я тоже в твоём вкусе!
— Я совсем не это имел в виду! — возмутился он, заключая её в объятия. Анна вывернулась и толкнула его в грудь.
— Ты перебарщиваешь!
— Анна, у меня нет выбора Не усложняй моё положение. Почему я не могу делить эту радость с тобой?
— Интересно, если бы Питер позвонил накануне свадьбы, ты бы отменил наше бракосочетание?
— Питер — мой лучший друг и наш свидетель. Накануне свадьбы он бы не позвонил.
— Почему нет? Он бы не постеснялся!
— Ошибаешься.
|< Пред. 41 42 43 44 45 След. >|