Сочинения в четырех томах. Том 2   ::   Гиляровский Владимир Алексеевич

Все эти мелочи живо восставали в памяти, когда я лежал один в купе первого класса, укачиваемый плавным ходом вагона…

Я собрал мои вещи, приготовился… Часы показывали десять. Оставалось полчаса. Каждая минута казалась вечностью. Я смотрел в открытое окно на бесконечную степь, усеянную курганами, уцелевшими от нашествия монголов, на звездное небо, на мелькавшие телеграфные столбы, и мне казалось, что поезд идет недостаточно скоро.

Вот, наконец, продолжительный свисток… Вдали зеленый фонарь… Купа деревьев… Уже белеется платформа. Паровой тормоз быстро осаживает поезд… Я, держась за ручку вагона, почти повиснувши над землей, смотрю, стараясь различить на платформе знакомую мне фигуру и… почти на ходу поезда прыгаю, увидав того, кого так жаждал видеть…

Таких душевных встреч у меня не было и никогда больше не будет…

Уведомленный телеграммой за сутки, «дядя» сам выехал встретить меня…

Мы уселись на длинные ломовые дроги и отправились.

Что мы говорили во время встречи, я не помню и никогда не вспомню… знаю только одно, что если я и говорил что-нибудь тогда, так говорил глупости, без всякой цели… я, всегда одинокий, был тогда счастлив бесконечно!..

Через полчаса мы входили в сад, где нас встретила давно ждавшая меня семья «дяди» и прекрасный ужин…

Переменив образ жизни боевой на мирный, изменившись в душе, «дядя» мало изменился снаружи: хотя он

поседел, но живые серые глаза были так же молоды, и сила была все та же.