Сочинения в четырех томах. Том 4   ::   Гиляровский Владимир Алексеевич

Вместо проторенного под звуки цепей пути -

Меж чернеющих под паром

Плугом поднятых полей

Лентой тянется дорога

Изумруда зеленей…

Все на ней теперь, иное,

Только строй двойной берез,

Что слыхали столько воплей,

Что видали столько слез,

Тот же самый… …Но как чудно

В пышном убранстве весны

Все вокруг них! Не дождями

Эти травы вспоены,

На слезах людских, на поте,

Что лились рекой в те дни, –

Без призора, на свободе –

Расцвели теперь они.

Всё цветы, где прежде слезы

Прибивали пыль порой,

Где гремели колымаги

По дороге столбовой.

Закрылась Владимирка, уничтожен за заставой и первый этап, где раздавалось последнее подаяние. Око ло вокзала запрещено было принимать подаяние – разрешалось только привозить его перед отходом партии в пересыльную тюрьму и передавать не лично арестантам, а через начальство. Особенно на это обиделись рогожские старообрядцы:

– А по чем несчастненькие узнают, кто им подал? За кого молиться будут?

Рогожские наотрез отказались возить подаяние в пересыльный замок и облюбовали для раздачи его две ближайшие тюрьмы: при Рогожском полицейском доме и при Лефортовском.

И заваливали в установленные дни подаянием эти две части, хотя остальная Москва продолжала посылать по-прежнему во все тюрьмы. Это пронюхали хитровцы и воспользовались.