Солдаты неба   ::   Ворожейкин Арсений Васильевич

И только тогда, когда покончил с огнем, заметил, что самолет разбит и изрешечен не одной сотнейпуль. Целой осталась одна бронеспинка. Она даже не треснула. «И зачем было из-за спасения этих обломков портить реглан? — с огорчением подумал я. — Теперь придется и кожанку списать в расход».

Я оглядел небо. Самолеты с. неубирающимися колесами скрывались за горизонтом.

— Ну, погодите! — погрозил я им вслед.

Хриплый голос показался мне чужим, губы слипались. Посмотрел на руки: пальцы изодраны и кровоточат, на некоторых сорваны ногти. Нос и губы разбиты, от гимнастерки и брюк остались клочья, все тело в ссадинах и ушибах, а из левого плеча хлещет кровь. С благодарностью вспомнил врача, давшего мне индивидуальный пакет.

После перевязки снял шлем с разбитыми очками и ощупал голову. В двух местах она оказалась разбитой. Нагнулся, чтобы поднять шлем, но острая боль ударила в поясницу. Я охнул — такой она была сильной и внезапной. Неужели повредил позвоночник? Это значит — больше не летать.

С каким-то злым упрямством, превозмогая боль, резко наклонился за шлемом, поднял его, распрямился и снова бросил. Я жив! Жив!

Оглушенный происшедшим, с запоздалой радостью потопал ногой по земле, как бы заново убеждаясь, что стою на ней. После свидания со смертью иными глазами воспринял мир. Никогда еще не чувствовал и не представлял его в таких неповторимо свежих красках.

Наслаждаясь жизнью, не испытывал никакого одиночества и умиленно-растроганно оглядывался вокруг.