Спутники   ::   Панова Вера Федоровна

На горизонте, за низкой темной полоской далекого леса, шевелился какой-то свет. И вдруг шагнул в небо луч прожектора и задвигался влево и вправо, неторопливый, беззвучный, неяркий. И другой луч шагнул откуда-то сбоку, лучи скрестились, замерли на мгновение и разошлись, шаря в небе.

- Его ищем! - сказал Сухоедов строго. - Ты ничего не слышишь?

- Ничего не слышу.

Сухоедов помолчал, вслушиваясь.

- Лупит, - сказал он нехотя. - Ох, здорово где-то лупит... - И, вытащив из кармана кисет, стал скручивать папироску.

- Куришь? - спросил он, протягивая кисет Данилову.

- Нет, не курю.

- Это, между прочим, правильно, - сказал Сухоедов. - От табака нападает по утрам такой кашель - не дай бог. И на фронте тому, кто не курит, в два раза легче: целая громадная забота с плеч - не думать о табаке. Ты не приучайся. Приучишься - конец.

Данилов усмехнулся.

- Тридцать восемь лет прожил - не соблазнился; теперь уж не закурю.

Сухоедов ребячески удивленно поднял брови:

- Да неужели тебе тридцать восемь?

- Тридцать девятый весной пошел.

- Молодо выглядишь, - задумчиво сказал Сухоедов, разглядывая Данилова. - Я бы тебе тридцать дал, ну - тридцать два от силы. Жизнь, что ли, легкая была?

- Легкая или нет - не знаю, - ответил Данилов, - но хорошая была жизнь у меня, я таких жизней еще штук сто бы прожил и не устал.

Они помолчали. И странно сказал Сухоедов:

- Тебя не убьют.

Лучи за окном опять скрестились, стали неподвижно, косым крестом.

Данилов и сам знал, что его не убьют.