Срочно требуются седые человеческие волосы   ::   Нагибин Юрий

Она вошла в пластиковых брюках и в ковбойке сзакатанными рукавами, загорелая до черноты, с облупившимся носом и обветренными щеками.

- Привет, дорогие предки!

- Женя, папа нас оставляет, - сказала Мария Васильевна.

В красивых глазах Жени вспыхнул доброжелательный интерес к отцу, наконец-то решившемуся на поступок.

- Давно пора! - сказала она искренне. - Ты оставь мне свой новый адрес, папа, я когда-нибудь загляну к тебе на огонек... На ванну никто не претендует? - и Женя вышла из комнаты.

- Вот как все просто кончается, - вздохнула Мария Васильевна.

"Греки со смехом прощались со своим историческим прошлым", вспомнилось Гущину.

- Мне почему-то не смешно, - сказала Мария Васильевна. - Но ты прав, прав!.. - и казалось, она уговаривает самую себя. - Ну, да что это я? Надо собрать тебя, постирать...

- Этого еще нехватало! - резко сказал Гущин.

- Но как же ты поедешь?

- Как Брюллов, - и в его усмешке была жестокость.

- Я что-то не понимаю...

- Когда Брюллов покидал николаевскую Россию, то скинул на границе всю одежду и голый перешел в новую жизнь.

- Ты не щадишь меня напоследок, а ведь лежачего не бьют.

- Давно ли ты стала лежачей?.. Всегда лежачим был я, и меня били... Били, били по чем ни попало!

- Это правда... Но ты мог подняться. Я вот смотрю на тебя, как ты сохранился! У тебя молодые глаза

- Меня выдерживали на холоду.

- Да, понимаю твою шутку. А на кого я похожа?

- Ты, кажется, никогда не жаловалась на равнодушие окружающих.