Старшина   ::   Кунин Владимир Владимирович

Ревут на взлете двигатели. Приятно урчат на посадке. Хоть бы один из них свалился на Кацубу.

– Эскадрилья-а-а-а, стой! Пять минут на перекур! Разойтись...

... Делают же, черт подери, самолеты, танки, пулеметы скорострельные – по тысяче восемьсот выстрелов в минуту!.. Ну неужели трудно сделать машину, которая бы чистила картошку! Почему эти полторы тонны картошки нужно чистить руками?!

Да еще ночью! Да еще Кацуба торчит за спиной! Чтоб ему ни дна ни покрышки!

– Что же вы полкартошечки-то срезаете, товарищ курсант? Это же все-таки Средняя Азия... Здесь картошечка не растет. Ее вам сюда за три тысячи верст возят!..

– В гробу я эту картошку видел! Что я, нанялся?!

– В гробу, товарищ Никольский, вам вообще ни хрена не нужно будет. А вот с утра весь личный состав школы есть захочет. Так что садитесь, не вскакивайте, ножичком не размахивайте. Здесь не баррикады, и вы не Гаврош... Показываю еще раз: в левую руку берете картошечку, а в правую – ножичек. И аккуратненько...

* * *



... В столовой от него тоже спасу нет! Все старшины как старшины – сидят за своим столом, трескают кашу с мясом, а Кацуба (чтоб он сдох!) стоит и свою эскадрилью глазами сверлит. Кусок в глотку не лезет...

Стол – отделение, стол – отделение... На столах делят хлеб. Делят как положено: один отвернулся, другой тычет пальцем в пайку, орет:

– Кому?

– Селезневу, – говорит отвернувшийся.

– Кому?

– Прохоренко...

Все честь по чести. Никто не обижается.