Статьи, рассказы, наброски (сборник)   ::   Булгаков Михаил

- Нет уж, вы, пожалуйста, - забормотал председатель, - Пе-Че само собой, а это, извините за выражение, само собой, потрудитесь...

- Гур... Гур... - забурчал Опишков и сел на стул. - Ну, ладно.

В зале сморкнулись в последний раз.

- Тиш-ше! - сказал председатель.

- Гм, - начал Опишков. - Ну, стало быть... чего ж тут говорить... Ну, сделано 3 версты разгонки.

В зале молчали, как в гробу.

- Ну, - продолжал Опишков, - шпал тыщу штук сменили.

Молчание.

- Ну, - продолжал Опишков, - траву пололи. (Молчание.)

- Ну, - продолжал Опишков, - путь, как его, поднимали.

Молчание нарушил тонкий голос:

- Ишь, трудно ему докладать. Хучь плачь!

И опять смолкло.

- Ну? - робко спросил председатель.

- Что "ну"? - спросил Опишков, заметно раздражаясь.

- А сколько это стоило, и вообще, извиняюсь, какая продолжительность, как говорится, и прочее... и прочее...

- Я не успел это подготовить, - отозвался Опишков голосом из подземелья.

- Тогда, извиняюсь, нужно было предупредить... ведь мы же просили, извиняюсь.

Опишковское терпение лопнуло, и лицо его стало такого цвета, как фуражка начальника станции.

- Я, - заорал Опишков, - вам не подчиняюсь!.. (В зале гробовое.)

- Ну вас к богу!.. Надоели вы мне, и разговаривать я с вами больше не желаю, - бухнул Опишков и, накрывшись шапкой, встал и вышел.

Гробовое молчание царило три минуты. Потом прорвало.

- Вот так клюква! - пискнул кто-то.

- Доложил!

- Обидели Опишкова...