Стыд   ::   Эрно Анни

Одежда, реклама, песни и фильмы, сменяющие друг друга на протяжении года и даже сезона, придают большую определенность хронологии чувств и желаний. Черный эластичный пояс отчетливо знаменует пробуждение нового для меня желания нравиться мужчинам, а песня «Путешествие на Кубу» мечту о любви и дальних странах. Говоря примерно о том же самом, Пруст пишет, что наша память живет вне нас — в дыхании дождливого дня, запахе первой охапки дров, сгорающей осенью в камине. Неизменный круговорот в природе внушает человеку успокоительную мысль о его бесконечности. Меня — а, может, и всех моих ровесников — воспоминания, связанные с летним шлягером, черным модным поясом и прочими приметами, обреченными на исчезновение, вовсе не убеждают в моей бесконечности или неповторимости. Напротив, память заставляет почувствовать бренность и недолговечность моего существования.

Снизу вверх, как на совершенно недоступный нам мир, мы смотрели на «старших» — так называли в нашей школе учениц шестого класса с философским уклоном. У самых старших из старших для каждого предмета был свой кабинет, и мы видели, как они переходят из класса в класс, таская за собой по коридорам портфели, набитые учебниками. Во время уроков в их классах царила тишина, на переменках они не играли, а разговаривали, стоя группками возле часовни или под липами. Мне кажется, мы постоянно наблюдали за «старшими», а они даже не смотрели в нашу сторону. Они воплощали манившие нас вершины — и в школе, и в жизни.