Судьба всегда в бегах   ::   Уэлш Ирвин

Резкость настроилась, но штормит еще вовсю, мускулы покачиваются, ровно бедра незанятых трансов в ночном клубе. Для восстановления сил мне нужен бифштекс. Вскоре я спускаюсь к «Безродному слепцу». Там ни души, я мотыляю в «Скорбящего Мориса». Все тут: Бэл, Ригси, Культяпый, Родж, Джон и так далее. Я принимаю пинту полусветлого горького, прошу повторить. Пойло удобоваримое, я только начинаю оттягиваться, как слышу гам в баре: — АААЙЙЙЙЙ!

Оборачиваюсь и вижу его. Этого убогого ублюдка, своего черепа. Полюбуйтесь: слез, ешь-то, с дерева и бузит. Убогий, ё: каким был, таким остался. За нами ж сейчас приглядывают как никогда, а он вот он, пожалста, явился. Бэл, Ригси и Культяпый, эти-то хмыри порадовались, когда я затрепыхался, еще б не порадовались.

— Добрдень, мальчик мой! Угстишь свого старичка, а? А-а? — говорит. Набрался уже как свинья, тварь.

— Я тут собирался с ребятами поболтать, — объясняю ему. Он вылупляется, словно я жопа какая-нибудь. Затем подбоченивается: — Ах, поблтать, я че, должен…

— Вы ниче не должны, мистер Т. Сию секундочку, — говорит Бэд и наваливается на стойку. Приносит «черепу» двойной скоч и пинту пива.

— Вот это мужик, — кивает тот на Бэла. — Молодой Барри, как его… Барри Лич, вот это мужик! — Улыбается, уважительно чокается с Бэлом. Затем вдруг вылупляется на меня:

— ЭЙ, шо у тэя с лицом!

Я уже только жду, что еще этот старый крендель выкинет.