Святой конунг   ::   Хенриксен Вера

— Ему хорошо известно, что это все равно, что из огня да в полымя, — сухо заметил Кальв, — и больше всего на свете он боится адских мук. Думаю, он чувствует себя сейчас как вошь под ногтем.

Священник Йон умер в жаркий солнечный день; солнечный свет проникал повсюду, нагревал дерновые крыши, озарял каморку, в которой мучился перед смертью священник.

И когда он умер, Сигрид подумала, что никогда не забудет солнечные полосы, пробивающиеся через маленькое отверстие в стене и падающие на лицо покойного.

Его смерть не была ни героической, ни прекрасной. Сигрид и священник Энунд, бывшие все время возле него, вздохнули с облегчением, когда он, наконец, потерял сознание и больше не пришел в себя.

Даже в смерти он имел жалкий, почти смехотворный вид, с торчащими из-под одеяла тощими ногами, после последнего причастия, совершенного Энундом. Выражение его лица было вопрошающим и как бы извиняющимся.

Сигрид старалась не смотреть на покойника, пока не закрыла ему глаза: встретить взгляд покойника было опасно. И, закрыв ему глаза, она прижала покрепче ноздри и закрыла его рот.

Прочитав молитву, священник Энунд встал. Некоторое время он стоял и смотрел на покойного.

— Блаженны чистые сердцем, — медленно произнес он. — Ибо им предстоит узреть Бога.

Но голос его был хриплым, ему пришлось прокашляться. Повернувшись к нему и встретив его взгляд, она поняла, что не только она одна борется со слезами.

На миг священником овладела слабость.