JК
Святой конунг :: Хенриксен Вера
Страница: 228 из 337Но расстояние было слишком велико,и она не была уверена в этом.
Вздохнув, она села на влажную траву. Но Суннива укоризненно посмотрела на нее.
— Ты боялась, что я замерзну, — сказала она, — а сама не боишься, что промокнешь!
Сигрид взглянула на дочь; даже в ее осанке было что-то упрямое. И она снова встала.
— Послушай, Суннива, — сказала она, — тебе не следует вмешиваться в мои дела.
— Ты сама вмешиваешься в мои дела, а стоит мне сказать слово, как ты сердишься…
Девочка с оскорбленным видом поджала губы.
Внезапно Сигрид решила, что с нее хватит: мысль о муже и сыне, находящихся в Петтландском фьорде, воспоминания о времени, проведенном в Эгга, тревога за будущее, а тут еще эта дерзкая девчонка!
И она влепила дочери пощечину.
Суннива даже не вскрикнула, но рука ее тут же прикрыла покрасневшее от удара место.
Она молчала, но в глазах у нее горел огонь.
И тут Сигрид решилась, наконец, выложить ей то, что давно накипело у нее на душе. Однако Сунниву не так-то легко было ввести из себя.
— Если я хоть еще раз застану тебя наедине с этим нищим исландцем, ты получишь больше; мне придется поговорить об этом с твоим отцом!
— Ты не осмелишься сказать об этом отцу! — сказала Суннива, и ее черные глаза насмешливо сверкнули. — Если бы осмелилась, ты бы сделал это гораздо раньше.
— Почему я не могу осмелиться? — спросила Сигрид, кусая губу. В самом деле, она не решалась рассказать Кальву о Сунниве, тем более, что речь шла об исландце.
Вздохнув, она села на влажную траву. Но Суннива укоризненно посмотрела на нее.
— Ты боялась, что я замерзну, — сказала она, — а сама не боишься, что промокнешь!
Сигрид взглянула на дочь; даже в ее осанке было что-то упрямое. И она снова встала.
— Послушай, Суннива, — сказала она, — тебе не следует вмешиваться в мои дела.
— Ты сама вмешиваешься в мои дела, а стоит мне сказать слово, как ты сердишься…
Девочка с оскорбленным видом поджала губы.
Внезапно Сигрид решила, что с нее хватит: мысль о муже и сыне, находящихся в Петтландском фьорде, воспоминания о времени, проведенном в Эгга, тревога за будущее, а тут еще эта дерзкая девчонка!
И она влепила дочери пощечину.
Суннива даже не вскрикнула, но рука ее тут же прикрыла покрасневшее от удара место.
Она молчала, но в глазах у нее горел огонь.
И тут Сигрид решилась, наконец, выложить ей то, что давно накипело у нее на душе. Однако Сунниву не так-то легко было ввести из себя.
— Если я хоть еще раз застану тебя наедине с этим нищим исландцем, ты получишь больше; мне придется поговорить об этом с твоим отцом!
— Ты не осмелишься сказать об этом отцу! — сказала Суннива, и ее черные глаза насмешливо сверкнули. — Если бы осмелилась, ты бы сделал это гораздо раньше.
— Почему я не могу осмелиться? — спросила Сигрид, кусая губу. В самом деле, она не решалась рассказать Кальву о Сунниве, тем более, что речь шла об исландце.