Святой конунг   ::   Хенриксен Вера

Теперь она осталась одна, отданная на милость и немилость Кальву.

— Что с тобой? — спросонья сказал он.

Она не ответила. Он мог сделать с ней все, что угодно, мог издеваться над ней, быть с ней жестоким и бессердечным. Ничто уже не могло ее ранить сильнее, чем случившееся.

— Что с тобой? — снова спросил он.

— Турир умер, — ответила она. Он тоже мог знать об этом, теперь это не имело для нее значения. — Я видела его.

Он ничего не ответил, и она продолжала плакать, не обращая на него внимания. Через некоторое время она почувствовала на своем плече его руку. Она вздрогнула; она знала, что ему было нужно… Но он просто прижал ее к себе, не говоря ни слова. И она не пыталась высвободиться, продолжая плакать, пока не заснула.

На следующее утро, когда она проснулась, он уже сидел на постели; он зажег жировую лампу, сидел и смотрел на нее.

В первый момент ей показалось, что ей это снится: в его взгляде не было ни враждебности, ни ненависти. В его взгляде было что-то другое, что-то вроде сострадания. Тем не менее она отпрянула назад, когда он приблизился к ней.

И снова она вспомнила слова Энунда о вине, а вместе с ними пришло сомнение, похороненное в ее сознании после беседы со священником.

Как она может быть уверена в том, что не виновата в случившемся, и даже в том, что произошло с Хеленой?

И когда Кальв осторожно прижал ее к себе, у нее вырвался вздох, ставший для нее освобождением.

Он сделал шаг к примирению.