JК
Свои и чужие :: Чигринов Иван
Страница: 240 из 435 — Но как оно дальше будет — снова меня в какое-нибудь ополчение отдашь, как когда-то?
— Ну, теперь дело другое, — склонив голову к левому плечу, развёл руками Шпакевич. — Теперь и положение у нас прочное, и все остальное отличается от того, что раньше было.
На том и порешили. Чубарь только хотел ещё разок наведаться в Мамоновку, даже день наперёд выбрал — как раз близилось воскресенье, однако утром всему отряду было приказано двигаться к Батаевским лесам.
— Группа окруженцев и недавних военнопленных, которую Шпакевичу с Чубарем предстояло вывести за линию фронта, находилась в другом месте, кажется, километрах в десяти от Веремеек. По плану командования отряда она должна была двигаться в Батаевские леса параллельным маршрутом. В чем тут был смысл, Чубарь не знал. Так же, как не догадывался, по какой причине они со Шпакевичем не направились туда сразу, а шли вместе с отрядом. Тем не менее, спрашивать ни у кого он не стал — недаром говорят, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Даже Шпакевичу и тому не обмолвился ни словом об этом.
Карханов шёл вместе со всеми с палкой в руке, в длинной, не кавалерийской ли, шинели и выглядел издалека, особенно в холодноватых сумерках лунной ночи, прямо апостолом. На дневных привалах, когда хватало времени не только отдохнуть, вернуть потраченные за ночь силы, но и оглядеться хорошенько вокруг, Чубарь иной раз ловил на себе хотя и беглый, но цепкий взгляд командира, от которого почему-то делалось неспокойно на душе.
— Ну, теперь дело другое, — склонив голову к левому плечу, развёл руками Шпакевич. — Теперь и положение у нас прочное, и все остальное отличается от того, что раньше было.
На том и порешили. Чубарь только хотел ещё разок наведаться в Мамоновку, даже день наперёд выбрал — как раз близилось воскресенье, однако утром всему отряду было приказано двигаться к Батаевским лесам.
— Группа окруженцев и недавних военнопленных, которую Шпакевичу с Чубарем предстояло вывести за линию фронта, находилась в другом месте, кажется, километрах в десяти от Веремеек. По плану командования отряда она должна была двигаться в Батаевские леса параллельным маршрутом. В чем тут был смысл, Чубарь не знал. Так же, как не догадывался, по какой причине они со Шпакевичем не направились туда сразу, а шли вместе с отрядом. Тем не менее, спрашивать ни у кого он не стал — недаром говорят, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Даже Шпакевичу и тому не обмолвился ни словом об этом.
Карханов шёл вместе со всеми с палкой в руке, в длинной, не кавалерийской ли, шинели и выглядел издалека, особенно в холодноватых сумерках лунной ночи, прямо апостолом. На дневных привалах, когда хватало времени не только отдохнуть, вернуть потраченные за ночь силы, но и оглядеться хорошенько вокруг, Чубарь иной раз ловил на себе хотя и беглый, но цепкий взгляд командира, от которого почему-то делалось неспокойно на душе.